Судебные решения, арбитраж
Разделы:
Земли лесного фонда, водного фонда и земли запаса; Земельные правоотношения
Обстоятельства: По мнению истца, наследодателю на праве собственности принадлежали жилой дом и земельный участок, однако правоустанавливающие документы утрачены.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья Валькевич Л.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда в составе:
председательствующего Герман М.В.,
судей Алексеева Е.Д., Насиковской А.А.,
при секретаре Ф.,
рассмотрела дело по апелляционной жалобе К.В.Г. на решение Всеволожского городского суда Ленинградской области от 25 июня 2015 года.
Заслушав доклад судьи Ленинградского областного суда Насиковской А.А., выслушав пояснения истца К.В.Г. и его представителя Б., поддержавших доводы апелляционной жалобы, а также пояснения третьих лиц - К.Л.Н. и А.А.Н., судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
установила:
К.В.Г. обратился с исковым заявлением к Территориальному управлению Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Ленинградской области, и после изменения в порядке ст. 39 ГПК РФ исковых требований, просил суд признать право собственности за А. на жилой дом и земельный участок площадью <...> кв. м, расположенные по <адрес> (<...>), и признать факт наследования после А. истцом и третьими лицами по настоящему делу: А.А.Н. и К.Л.Н. поименованных жилого дома и земельного участка.
Требования мотивированы тем, что родителями истца - К. и А. был приобретен с собственность жилой дом, <...> года возведения. Согласно техническому паспорту, адрес объекта: <адрес>. Наименование - <...> (оставшаяся часть объекта - 8%), назначение - жилое.
<...> года отец истца К. умер. Его право собственности на дом перешло к супруге А., которая проживала с ним. А. умерла <...> года.
В 1979 году произошло возгорание жилого дома, которое привело к уничтожению его конструкции на 92%. Вместе с домом сгорели правоустанавливающие документы на имя А.
После смерти А. ее дети: К.В.Г., А.А.Н. и К.Л.Н. (А.Л.Н.) вступили в права наследования по закону. Нотариусом заведено наследственное дело N. Однако нотариусом Всеволожского нотариального округа 7 февраля 2013 года было отказано в совершении нотариального действия и выдаче свидетельства о праве на наследство по закону на указанный дом сестре истца - К.Л.Н., в связи с непредставлением правоустанавливающих документов, подтверждающих право собственности наследодателя на дом по <адрес> (<...>).
Истец полагает, что спорное имущество принадлежало наследодателю на праве собственности и наследство после смерти матери принято им фактически, в связи с чем имеются основания для удовлетворения заявленных исковых требований.
Решением Всеволожского городского суда Ленинградской области от 25 июня 2015 года в удовлетворении исковых требований К.В.Г. отказано.
В апелляционной жалобе К.В.Г. просит решение суда первой инстанции от 25 июня 2015 года отменить и принять по делу новое решение. К.В.Г. ссылается на неверное применение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что суд при принятии решения исходил не из фактических обстоятельств, а руководствовался предположениями. Суд необоснованно не принял во внимание государственные архивные данные и допустил сомнения относительно проживания лесника К. в доме лесника. Считает безосновательными выводы суда о том, что спорный дом возведен на землях лесного фонда.
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда не находит оснований для отмены или изменения решения суда.
Судом первой инстанции установлено и материалами дела подтверждается, что истец К.В.Г. и третьи лица: А.А.Н., К.Л.Н. являются детьми К., умершего <...> года, и А., умершей <...> года.
Согласно пояснениям истца, его отцом К. был приобретен в собственность жилой дом, 1948 года постройки, по <адрес> (<...>). Из пояснений истца также следует, что после смерти К. в <...> году дом унаследовала его супруга А. В 1979 году дом сгорел, и вместе с ним были уничтожены правоустанавливающие документы на жилой дом на имя А. После смерти А. в <...> году, жилой дом унаследовали ее дети К.В.Г., К.Л.Н. и А.А.Н.
Разрешая спорные правоотношения, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований. Суд при этом исходил из того, что истец не доказал, что спорный жилой дом принадлежал наследодателю на праве собственности. Также суд отметил в решении, что законодательство, действовавшее на момент приобретения и проживания К. в спорном доме, не предусматривало возможность предоставления домов лесника в частную собственность, такие жилые помещения носили статус служебного жилья. Рассматривая правопритязания истца на земельный участок, суд первой инстанции указал, что отыскиваемый истцом земельный участок относится к категории земель лесного фонда, на государственный кадастровый учет не поставлен, границы его не установлены.
Судебная коллегия соглашается с решением суда и находит его законным и обоснованным, постановленным при правильном определении юридически значимых обстоятельств и верном применении норм материального и процессуального права.
В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
С учетом этого, истец, ссылаясь на принадлежность своей матери на праве собственности жилого дома, должен был представить достоверные доказательства принадлежности наследодателю А. спорного жилого дома. Однако истец не представил доказательств, отвечающих требованиям ст. 59 и 60 ГПК РФ, которые бы подтверждали факт того, что наследодатель А. являлась собственником жилого дома и прилегающего к нему земельного участка размером <...> соток.
Суд первой инстанции дал правовую оценку всем представленным истцом документам и пришел к правильному выводу, что ни один из представленных документов не подтверждает возникновения у А. права собственности на жилой дом. Так, из представленной архивной выписки от <...> усматривается, что в период с 1958 - 1960 годов К. со своей семьей проживал в <адрес>. Архивная выписка содержит отметку о том, что жилой дом, 1948 года возведения, куплен. Также из архивной выписки следует, что сведений о К. и А. в похозяйственных книгах за 1948 - 1957 годы и за 1961 - 1975 годы не обнаружено.
Данная выписка не является правоустанавливающим документом и не является достаточным доказательством, свидетельствующим о наличии у К. либо А. права собственности на жилой дом. Истцом не представлено документов, позволяющих установить, на чье именно имя из членов семьи и на основании чего был приобретен дом, когда было осуществлено приобретение этого дома, кто являлся продавцом этого имущества. Ссылаясь на возникновение у А. после смерти К. права собственности на жилой дом в порядке наследования и на последующую утрату в результате пожара правоустанавливающих документов на имя А., истец вместе с тем не конкретизирует, какие именно документы были утрачены А. (договор купли-продажи, свидетельство о праве на наследство, документы о регистрации из органов БТИ) и не представляет соответствующих документов из нотариальной конторы либо из БТИ, из которых бы усматривалось, что А. приобрела в порядке наследования титул собственника спорного имущества, в то время как такие документы должны были храниться в соответствующих государственных органах и их архивах.
Суд первой инстанции обоснованно обратил внимание на то, что спорный объект недвижимости представляет собой дом лесника, 1948 года возведения. Пунктом 41 Положения о государственной лесной охране СССР, утвержденного Постановлением Совмина СССР от 22.03.1950 N 1181, было предусмотрено предоставление лесникам на время работы в лесной охране в бесплатное пользование жилых помещений с надворными постройками в лесу (кордоны). Таким образом, жилые помещения, предоставляемые лесникам в связи с их работой, являлись служебными жилыми помещениями и не могли отчуждаться гражданам на праве собственности.
Истец не устранил сомнения в данной части и не представил доказательств, что спорный жилой дом, несмотря на его наименование - дом лесника, никогда не имел статуса служебного жилого помещения либо что он был в установленном порядке переведен из категории служебного жилья в иную категорию жилых помещений, и как следствие - мог передаваться на основании сделок по праву собственности.
Представленный истцом технический паспорт является документом технического учета, и по своему существу не является ни правоустанавливающим, ни правоподтверждающим документом, на что справедливо указал в решении суд первой инстанции.
Таким образом, доказательств, позволяющих установить, что А. являлась собственником спорного жилого дома, в материалах дела не имеется, а доводы апелляционной жалобы, сводящиеся к утверждению о достаточности доказательств, подтверждающих право собственности А. на дом, являются несостоятельными.
Не имеется оснований и для вывода о возникновении у А. прав собственности на земельный участок, поскольку каких-либо доказательств тому истцом не представлено. Земельное законодательство, действующее на момент смерти К. в <...> году, не предусматривало возможность приобретения гражданами земельных участков на праве собственности, все земли принадлежали государству. В связи с этим А. не могла унаследовать земельный участок после смерти К., поскольку последний не являлся собственником земли.
Сведений о том, что в дальнейшем А. обращалась в уполномоченные органы и приобрела в установленном порядке право собственности на спорный земельный участок, в материалах дела не имеется, и истец на такие обстоятельства не ссылался.
Кроме того, следует отметить, что истец указывает на возгорание жилого дома в 1979 году и уничтожение в результате этого конструкции дома на 92%.
Статья 89 Земельного кодекса РСФСР 1970 года, действовавшего на тот момент, предусматривала, что при разрушении строения от пожара или других стихийных бедствий право на бессрочное пользование земельным участком сохраняется за землепользователем, если он в течение двух лет приступит к восстановлению разрушенного строения или возведению нового, за исключением случаев, когда проектом планировки и застройки предусмотрено иное использование этого земельного участка.
Сведений о том, что А. в установленный срок осуществила восстановление дома и тем самым сохранила за собой право пользования земельным участком, не представлено. Как следует из материалов дела, с 1979 года по настоящее время восстановление дома не произведено, от дома остался только фундамент с сохранностью 8%.
В силу ч. 3 ст. 6 Земельного кодекса РФ, земельный участок как объект права собственности и иных предусмотренных настоящим Кодексом прав на землю является недвижимой вещью, которая представляет собой часть земной поверхности и имеет характеристики, позволяющие определить ее в качестве индивидуально-определенной вещи.
В свете данных положений закона судом правильно отмечено, что спорный земельный участок не сформирован, границы и координаты его не установлены, кадастровый учет не произведен, то есть участок не имеет характеристик, позволяющих определить его в качестве индивидуально-определенной вещи, а соответственно такой участок не может являться объектом права собственности до момента придания ему в предусмотренном законом порядке индивидуализации.
С учетом этого, суд пришел к обоснованному выводу о том, что оснований для признания за истцом прав собственности на земельный участок в порядке наследования после смерти А. не имеется.
Доводы апелляционной жалобы об ошибочности выводов суда о нахождении земельного участка на землях лесного фонда, являются необоснованными и не могут повлечь отмену судебного решения. Истец, заявляя требования о признании за ним права собственности, обязан представить документы, позволяющие установить конкретные характеристики земельного участка, и в частности, кадастровую выписку на земельный участок, содержащую сведения о категории земель и разрешенном использовании, и как следствие позволяющие сделать вывод об оборотоспособности земельного участка. В отсутствие таких документов, суд обоснованно поставил под сомнение нахождение земельного участка на землях поселений, поскольку представленные документы косвенно свидетельствуют о нахождении земельного участка на землях лесного фонда.
Судебная коллегия также отмечает, что исковое требование о признании за А. права собственности на дом и земельный участок является некорректным, исключающим возможность судебной защиты, поскольку признание в судебном порядке прав собственности за умершим человеком является недопустимым и такое требование не может быть удовлетворено в силу отсутствия субъекта права. Равным образом не может быть удовлетворено и требование о признании прав собственности за иными лицами, нежели истец, в данном случае, - за третьими лицами по делу А.А.Н. и К.Л.Н., поскольку истец К.В.Г. не является представителем данных лиц и не вправе действовать за данных лиц в отсутствие оформленных полномочий.
Доводы жалобы о неправильном применении судом норм материального права являются безосновательными, закон применен судом правильно.
При изложенных обстоятельствах, судебная коллегия считает, что оснований для признания за К.В.Г. права собственности на спорные объекты недвижимости не имеется, в силу чего суд первой инстанции постановил законное и обоснованное решение, отказав истцу в удовлетворении иска.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
определила:
решение Всеволожского городского суда Ленинградской области от 25 июня 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу К.В.Г. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "ZLAW.RU | Земельное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЛЕНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 21.10.2015 N 33-5280/2015
Требование: О признании права собственности наследодателя на жилой дом и земельный участок, признании факта наследования дома и участка.Разделы:
Земли лесного фонда, водного фонда и земли запаса; Земельные правоотношения
Обстоятельства: По мнению истца, наследодателю на праве собственности принадлежали жилой дом и земельный участок, однако правоустанавливающие документы утрачены.
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 21 октября 2015 г. N 33-5280/2015
Судья Валькевич Л.В.
Судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда в составе:
председательствующего Герман М.В.,
судей Алексеева Е.Д., Насиковской А.А.,
при секретаре Ф.,
рассмотрела дело по апелляционной жалобе К.В.Г. на решение Всеволожского городского суда Ленинградской области от 25 июня 2015 года.
Заслушав доклад судьи Ленинградского областного суда Насиковской А.А., выслушав пояснения истца К.В.Г. и его представителя Б., поддержавших доводы апелляционной жалобы, а также пояснения третьих лиц - К.Л.Н. и А.А.Н., судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
установила:
К.В.Г. обратился с исковым заявлением к Территориальному управлению Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Ленинградской области, и после изменения в порядке ст. 39 ГПК РФ исковых требований, просил суд признать право собственности за А. на жилой дом и земельный участок площадью <...> кв. м, расположенные по <адрес> (<...>), и признать факт наследования после А. истцом и третьими лицами по настоящему делу: А.А.Н. и К.Л.Н. поименованных жилого дома и земельного участка.
Требования мотивированы тем, что родителями истца - К. и А. был приобретен с собственность жилой дом, <...> года возведения. Согласно техническому паспорту, адрес объекта: <адрес>. Наименование - <...> (оставшаяся часть объекта - 8%), назначение - жилое.
<...> года отец истца К. умер. Его право собственности на дом перешло к супруге А., которая проживала с ним. А. умерла <...> года.
В 1979 году произошло возгорание жилого дома, которое привело к уничтожению его конструкции на 92%. Вместе с домом сгорели правоустанавливающие документы на имя А.
После смерти А. ее дети: К.В.Г., А.А.Н. и К.Л.Н. (А.Л.Н.) вступили в права наследования по закону. Нотариусом заведено наследственное дело N. Однако нотариусом Всеволожского нотариального округа 7 февраля 2013 года было отказано в совершении нотариального действия и выдаче свидетельства о праве на наследство по закону на указанный дом сестре истца - К.Л.Н., в связи с непредставлением правоустанавливающих документов, подтверждающих право собственности наследодателя на дом по <адрес> (<...>).
Истец полагает, что спорное имущество принадлежало наследодателю на праве собственности и наследство после смерти матери принято им фактически, в связи с чем имеются основания для удовлетворения заявленных исковых требований.
Решением Всеволожского городского суда Ленинградской области от 25 июня 2015 года в удовлетворении исковых требований К.В.Г. отказано.
В апелляционной жалобе К.В.Г. просит решение суда первой инстанции от 25 июня 2015 года отменить и принять по делу новое решение. К.В.Г. ссылается на неверное применение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что суд при принятии решения исходил не из фактических обстоятельств, а руководствовался предположениями. Суд необоснованно не принял во внимание государственные архивные данные и допустил сомнения относительно проживания лесника К. в доме лесника. Считает безосновательными выводы суда о том, что спорный дом возведен на землях лесного фонда.
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда не находит оснований для отмены или изменения решения суда.
Судом первой инстанции установлено и материалами дела подтверждается, что истец К.В.Г. и третьи лица: А.А.Н., К.Л.Н. являются детьми К., умершего <...> года, и А., умершей <...> года.
Согласно пояснениям истца, его отцом К. был приобретен в собственность жилой дом, 1948 года постройки, по <адрес> (<...>). Из пояснений истца также следует, что после смерти К. в <...> году дом унаследовала его супруга А. В 1979 году дом сгорел, и вместе с ним были уничтожены правоустанавливающие документы на жилой дом на имя А. После смерти А. в <...> году, жилой дом унаследовали ее дети К.В.Г., К.Л.Н. и А.А.Н.
Разрешая спорные правоотношения, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований. Суд при этом исходил из того, что истец не доказал, что спорный жилой дом принадлежал наследодателю на праве собственности. Также суд отметил в решении, что законодательство, действовавшее на момент приобретения и проживания К. в спорном доме, не предусматривало возможность предоставления домов лесника в частную собственность, такие жилые помещения носили статус служебного жилья. Рассматривая правопритязания истца на земельный участок, суд первой инстанции указал, что отыскиваемый истцом земельный участок относится к категории земель лесного фонда, на государственный кадастровый учет не поставлен, границы его не установлены.
Судебная коллегия соглашается с решением суда и находит его законным и обоснованным, постановленным при правильном определении юридически значимых обстоятельств и верном применении норм материального и процессуального права.
В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
С учетом этого, истец, ссылаясь на принадлежность своей матери на праве собственности жилого дома, должен был представить достоверные доказательства принадлежности наследодателю А. спорного жилого дома. Однако истец не представил доказательств, отвечающих требованиям ст. 59 и 60 ГПК РФ, которые бы подтверждали факт того, что наследодатель А. являлась собственником жилого дома и прилегающего к нему земельного участка размером <...> соток.
Суд первой инстанции дал правовую оценку всем представленным истцом документам и пришел к правильному выводу, что ни один из представленных документов не подтверждает возникновения у А. права собственности на жилой дом. Так, из представленной архивной выписки от <...> усматривается, что в период с 1958 - 1960 годов К. со своей семьей проживал в <адрес>. Архивная выписка содержит отметку о том, что жилой дом, 1948 года возведения, куплен. Также из архивной выписки следует, что сведений о К. и А. в похозяйственных книгах за 1948 - 1957 годы и за 1961 - 1975 годы не обнаружено.
Данная выписка не является правоустанавливающим документом и не является достаточным доказательством, свидетельствующим о наличии у К. либо А. права собственности на жилой дом. Истцом не представлено документов, позволяющих установить, на чье именно имя из членов семьи и на основании чего был приобретен дом, когда было осуществлено приобретение этого дома, кто являлся продавцом этого имущества. Ссылаясь на возникновение у А. после смерти К. права собственности на жилой дом в порядке наследования и на последующую утрату в результате пожара правоустанавливающих документов на имя А., истец вместе с тем не конкретизирует, какие именно документы были утрачены А. (договор купли-продажи, свидетельство о праве на наследство, документы о регистрации из органов БТИ) и не представляет соответствующих документов из нотариальной конторы либо из БТИ, из которых бы усматривалось, что А. приобрела в порядке наследования титул собственника спорного имущества, в то время как такие документы должны были храниться в соответствующих государственных органах и их архивах.
Суд первой инстанции обоснованно обратил внимание на то, что спорный объект недвижимости представляет собой дом лесника, 1948 года возведения. Пунктом 41 Положения о государственной лесной охране СССР, утвержденного Постановлением Совмина СССР от 22.03.1950 N 1181, было предусмотрено предоставление лесникам на время работы в лесной охране в бесплатное пользование жилых помещений с надворными постройками в лесу (кордоны). Таким образом, жилые помещения, предоставляемые лесникам в связи с их работой, являлись служебными жилыми помещениями и не могли отчуждаться гражданам на праве собственности.
Истец не устранил сомнения в данной части и не представил доказательств, что спорный жилой дом, несмотря на его наименование - дом лесника, никогда не имел статуса служебного жилого помещения либо что он был в установленном порядке переведен из категории служебного жилья в иную категорию жилых помещений, и как следствие - мог передаваться на основании сделок по праву собственности.
Представленный истцом технический паспорт является документом технического учета, и по своему существу не является ни правоустанавливающим, ни правоподтверждающим документом, на что справедливо указал в решении суд первой инстанции.
Таким образом, доказательств, позволяющих установить, что А. являлась собственником спорного жилого дома, в материалах дела не имеется, а доводы апелляционной жалобы, сводящиеся к утверждению о достаточности доказательств, подтверждающих право собственности А. на дом, являются несостоятельными.
Не имеется оснований и для вывода о возникновении у А. прав собственности на земельный участок, поскольку каких-либо доказательств тому истцом не представлено. Земельное законодательство, действующее на момент смерти К. в <...> году, не предусматривало возможность приобретения гражданами земельных участков на праве собственности, все земли принадлежали государству. В связи с этим А. не могла унаследовать земельный участок после смерти К., поскольку последний не являлся собственником земли.
Сведений о том, что в дальнейшем А. обращалась в уполномоченные органы и приобрела в установленном порядке право собственности на спорный земельный участок, в материалах дела не имеется, и истец на такие обстоятельства не ссылался.
Кроме того, следует отметить, что истец указывает на возгорание жилого дома в 1979 году и уничтожение в результате этого конструкции дома на 92%.
Статья 89 Земельного кодекса РСФСР 1970 года, действовавшего на тот момент, предусматривала, что при разрушении строения от пожара или других стихийных бедствий право на бессрочное пользование земельным участком сохраняется за землепользователем, если он в течение двух лет приступит к восстановлению разрушенного строения или возведению нового, за исключением случаев, когда проектом планировки и застройки предусмотрено иное использование этого земельного участка.
Сведений о том, что А. в установленный срок осуществила восстановление дома и тем самым сохранила за собой право пользования земельным участком, не представлено. Как следует из материалов дела, с 1979 года по настоящее время восстановление дома не произведено, от дома остался только фундамент с сохранностью 8%.
В силу ч. 3 ст. 6 Земельного кодекса РФ, земельный участок как объект права собственности и иных предусмотренных настоящим Кодексом прав на землю является недвижимой вещью, которая представляет собой часть земной поверхности и имеет характеристики, позволяющие определить ее в качестве индивидуально-определенной вещи.
В свете данных положений закона судом правильно отмечено, что спорный земельный участок не сформирован, границы и координаты его не установлены, кадастровый учет не произведен, то есть участок не имеет характеристик, позволяющих определить его в качестве индивидуально-определенной вещи, а соответственно такой участок не может являться объектом права собственности до момента придания ему в предусмотренном законом порядке индивидуализации.
С учетом этого, суд пришел к обоснованному выводу о том, что оснований для признания за истцом прав собственности на земельный участок в порядке наследования после смерти А. не имеется.
Доводы апелляционной жалобы об ошибочности выводов суда о нахождении земельного участка на землях лесного фонда, являются необоснованными и не могут повлечь отмену судебного решения. Истец, заявляя требования о признании за ним права собственности, обязан представить документы, позволяющие установить конкретные характеристики земельного участка, и в частности, кадастровую выписку на земельный участок, содержащую сведения о категории земель и разрешенном использовании, и как следствие позволяющие сделать вывод об оборотоспособности земельного участка. В отсутствие таких документов, суд обоснованно поставил под сомнение нахождение земельного участка на землях поселений, поскольку представленные документы косвенно свидетельствуют о нахождении земельного участка на землях лесного фонда.
Судебная коллегия также отмечает, что исковое требование о признании за А. права собственности на дом и земельный участок является некорректным, исключающим возможность судебной защиты, поскольку признание в судебном порядке прав собственности за умершим человеком является недопустимым и такое требование не может быть удовлетворено в силу отсутствия субъекта права. Равным образом не может быть удовлетворено и требование о признании прав собственности за иными лицами, нежели истец, в данном случае, - за третьими лицами по делу А.А.Н. и К.Л.Н., поскольку истец К.В.Г. не является представителем данных лиц и не вправе действовать за данных лиц в отсутствие оформленных полномочий.
Доводы жалобы о неправильном применении судом норм материального права являются безосновательными, закон применен судом правильно.
При изложенных обстоятельствах, судебная коллегия считает, что оснований для признания за К.В.Г. права собственности на спорные объекты недвижимости не имеется, в силу чего суд первой инстанции постановил законное и обоснованное решение, отказав истцу в удовлетворении иска.
Руководствуясь ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Ленинградского областного суда
определила:
решение Всеволожского городского суда Ленинградской области от 25 июня 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу К.В.Г. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "ZLAW.RU | Земельное право" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)